paia » 28 апр 2011, 16:39
Глава 5. «Три цвета» / Trzy kolory / Three Colors / Trois couleurs (1993-1994) (часть 1)
Эта глава написана на основе интервью, взятых у Кшиштофа Кеслёвского в Париже, в июне 1993-го. Кшиштоф монтировал «Три цвета». Уже была готова первая версия «Синего», но до окончания «Белого» и «Красного» было еще далеко. (Данута Сток).
Синий, белый, красный – свобода, равенство, братство. Если мы сняли «Декалог» - то почему не осуществить и такую идею? Замысел принадлежит Кшисю Песевичу. Что сегодня означают эти три слова? Я имею в виду не философию, политику или социологию, а их человеческий, интимный, личный смысл. В плане политическом Запад эти три лозунга, в сущности, реализовал. В плане человеческом всё обстоит иначе. Поэтому мы и взялись за этот фильм.
«Синий» повествует о цене, которую приходится платить за свободу. В какой степени мы действительно свободны?
Героиня – несмотря на трагедию – оказывается в исключительно комфортной ситуации. Ведь Жюли абсолютно свободна. С гибелью мужа и дочки она теряет семью и тем самым – все обязательства. Она прекрасно обеспечена, ничто её не связывает, она ничего никому не должна. Возникает вопрос: действительно ли человек в такой ситуации свободен?
Жюли считает, что да. Поскольку у неё не хватает решимости покончить с собой (а может, такой шаг противоречит её мировоззрению – этого мы никогда не узнаем), она пытается начать новую жизнь, освободиться от прошлого. В таком фильме, казалось бы, должно быть много сцен с посещением кладбища, со старыми фотографиями. Но таких сцен нет. Прошлое Жюли отсутствует – она решает его зачеркнуть. Возвращается оно лишь в музыке. Но оказывается, что от всей прожитой жизни освободиться невозможно – в какой-то момент возникает страх, ощущение одиночества, появляются люди, связанные для Жюли с прошлым. Она начинает понимать, что так жить нельзя.
Это – область личной свободы. Насколько ты свободен от своих чувств? Что такое любовь – свобода или её отсутствие? А культ телевизора? Теоретически телевидение – это свобода: ведь можно смотреть программы всего мира. На практике же оказывается, что тебе необходим как минимум еще и видеомагнитофон. А если что-то выходит из строя, начинаешь искать механика... Отремонтируешь – и злишься на идиотские программы. Одним словом, стремясь к свободе культурного выбора, ты тут же оказываешься жертвой собственного телевизора.
Мы говорим о свободе и об её отсутствии, обычно имея в виду зависимость от вещей. Но то же касается и чувств. Любовь - это прекрасно, но ты становишься зависимым от любимого человека. Когда у тебя есть это прекрасное чувство и любимый человек, ты начинаешь делать многое наперекор самому себе. Так мы ставили в этих трех фильмах проблему свободы.
«Синий» - история о несвободе чувства и памяти. Жюли стремится перестать любить мужа, это принесло бы ей облегчение. Поэтому она о нем не думает, не ходит на кладбище и никогда не рассматривает старые фотографии. Но можно ли забыть до конца? В какой-то момент Жюли начинает нормально жить, улыбаться, гулять. Значит – можно забыть? Но неожиданно возникает мучительное чувство беспокойства. Оно абсурдно, поскольку связано с человеком, которого нет на свете. Ему ведь ничего нельзя сказать: ни «Я люблю тебя», ни закричать «Ненавижу!». Жюли мечется. Она прямо говорит, что всё это – ловушка: любовь, сострадание, дружба.
Жюли постоянно ждет, что что-то изменится. Она неврастеник и интраверт. Она решила жить так, и фильм вынужден идти за героиней, за ее образом жизни, ее поведением. Стиль фильма неизбежно определяется ее состоянием. Хотя это не значит, что фильм, например, о скуке должен быть скучным.
В этом фильме мы используем несколько затемнений. Затемнение означает, что произошло какое-то время. Конец сцены – затемнение – новый план. В фильме четыре таких затемнения, и все они служат для одной цели. Мы хотим в эти четыре момента показать время глазами Жюли. Для нее время стоит на месте. Например, такая сцена: приходит журналистка, здоровается. Первое затемнение. Прежде чем Жюли ответит, проходят две секунды. Между двумя фразами для Жюли проходит вечность. Музыка возвращается к ней, а время останавливается.
Следующий пример - Антуан спрашивает: «Вы не хотите ничего знать? Я был возле этой машины через несколько секунд после...» Жюли отвечает: «Нет». Она не хочет думать ни о катастрофе, ни о муже. Но самим своим появлением Антуан всё это возвращает.
Антуан – очень важная фигура, но не для Жюли, а для зрителя. Это мальчик, который что-то видел. Благодаря ему мы многое узнаем о её муже, например, что это был человек, всегда повторявший анекдоты дважды. Мы многое узнаем и о самой Жюли. Кроме того, как раз в присутствии Антуана Жюли единственный раз в фильме смеется. Оказывается, она может смеяться.
Об Ануане мы не знаем ничего, кроме того, что он был свидетелем автокатастрофы. Мне нравится, когда в фильме вот так мелькает кусочек чьей-то жизни – без начала и без конца.
Все три фильма – о людях, обладающих интуицией или особой чувствительностью, поверхностью кожи ощущающих окружающий мир. Это необязательно выражено в репликах героев. Сцен, в которых что-то говорится напрямую, очень мало. Всё самое важное происходит за кадром.
Музыка в «Синем» играет огромную роль. В кадре часто появляются ноты. В определенном смысле это вообще фильм о музыке, о ее создании. Некоторые считают Жюли автором музыки, которую мы слышим. В одной из сцен журналистка спрашивает: «Это ведь вы сочиняли музыку за вашего мужа?». Возможно, так оно и есть. И переписчица в какой-то момент замечает: «Разве Жюли только вносила поправки?» Соавтор она или автор? Как бы там ни было, она – автор тех поправок, которые сделали целое более совершенным. В фильме мы без конца «цитируем» фрагменты оратории, а в финале она звучит целиком – монументальная и величественная.
Для меня Кеслёвский - высший сорт. Этот фильм - 10 из 10. 
/cdn0.vox-cdn.com/uploads/chorus_asset/file/7155645/kieslowski1.jpg)