просто хорошие стихи

[paia]

* * *
В лучших стихах никогда не дано нам согреться.
Их аромат нам не будет пропет и рассказан.
Во временной промежуток длиной в сигарету,
(Той, что даёт сердобольный палач перед казнью),
Пишут их люди с привычною болью в запястьях,
Или с мозолью, курком неудобным намятой.
Те, что имеют при жизни в словарном запасе
Пайку сырых междометий, присоленных матом.
Их прочитать сможет лишь любопытный прозектор,
Вывернув веки клиенту разрезом продольным.
Морг зазвенит вдруг такой красотой предрассветной.
Правда и это убогий подстрочник. И только.


Татьяна Бориневич

[paia]

[М. А. Щербатовой]

На светские цепи,
На блеск утомительный бала
Цветущие степи
Украйны она променяла,

Но юга родного
На ней сохранилась примета
Среди ледяного,
Среди беспощадного света.

Как ночи Украйны,
В мерцании звезд незакатных,
Исполнены тайны
Слова ее уст ароматных,

Прозрачны и сини,
Как небо тех стран, ее глазки;
Как ветер пустыни
И нежат и жгут ее ласки.

И зреющей сливы
Румянец на щечках пушистых
И солнца отливы
Играют в кудрях золотисты.

И следуя строго
Печальной отчизны примеру,
В надежду на Бога
Хранит она детскую веру;

Как племя родное,
У чуждых опоры не просит,
И в гордом покое
Насмешку и зло переносит.

От дерзкого взора
В ней страсти не вспыхнут пожаром,
Полюбит не скоро,
Зато не разлюбит уж даром.

1840


Написал несколько строк сегодня.

[paia]

СУББОТА, 21 ИЮНЯ

Пусть роют щели хоть под воскресенье.
В моих руках надежда на спасенье.

Как я хотел вернуться в до-войны,
Предупредить, кого убить должны.

Мне вон тому сказать необходимо:
"Иди сюда, и смерть промчится мимо".

Я знаю час, когда начнут войну,
Кто выживет, и кто умрёт в плену,

И кто из нас окажется героем,
И кто расстрелян будет перед строем,

И сам я видел вражеских солдат,
Уже заполонивших Сталинград,

И видел я, как русская пехота
Штурмует Бранденбургские ворота.

Что до врага, то всё известно мне,
Как ни одной разведке на войне.

Я говорю — не слушают, не слышат,
Несут цветы, субботним ветром дышат,

Уходят, пропусков не выдают,
В домашний возвращаются уют.

И я уже не помню сам, откуда
Пришёл сюда и что случилось чудо.

Я всё забыл. В окне ещё светло,
И накрест не заклеено стекло.

Арсений Тарковский


Странно, но мне снился такой же сон...

[paia]

Три смерти

Твердил сто лет назад один поэт,
Что смерть милее и желанней жизни
И что бессмертия, пожалуй, нет —
Ведь о небесной он не помышлял отчизне.
Но как он умирал! Нет смерти тяжелей!
Презрев нелепицу своих же строчек,
Он плакался: «Среди привычных мне вещей
Ещё пожить бы хоть один денечек…»

Другой поэт пугался мертвых тел,
И мысль о смерти в нем будила содроганье —
Но в мир иной он отойти хотел
Так, чтобы ощутить все муки умиранья.
Нет, не случилось по сему!
Его безносая подстерегала
И ввергнула в безмолвие и тьму,
Не дав опомниться, у стылого вокзала…

А в четырех намоленных стенах,
Где, кажется, остановилось время,
Безвестный ожидал монах,
Когда с него спадет поблекшей жизни бремя.
К священной жертве Аполлон
Вовек не требовал монаха,
Зане причастен был Христовой жертве он,
Исполнен Божьего торжественного страха.
Он смерти не искал, но Бога не просил,
Чтоб неизбежное мгновенье отдалилось,
И благодатными слезами оросил
Свой смертный одр, во всём провидя Божью милость…

Андрей Родосский 2002



Поэты - Ф. Сологуб и И. Анненский

[paia]

Именно сегодня, а не завтра Осипу Мандельштаму 130 лет.

* * *
Дано мне тело - что мне делать с ним,
Таким единым и таким моим?

За радость тихую дышать и жить
Кого, скажите, мне благодарить?

Я и садовник, я же и цветок,
В темнице мира я не одинок.

На стёкла вечности уже легло
Моё дыхание, моё тепло.

Запечатлеется на нём узор,
Неузнаваемый с недавних пор.

Пускай мгновения стекает муть
Узора милого не зачеркнуть.

1909

[paia]

Однако устаёшь читать глупости наших критиков об эпиграмме на Сталина.
Сталин НЕ ЗНАЛ её, Мария Петровых была права. Ягода не решился показать её "Хозяину".

[paia]

Может ли искусство показывать СТРАШНОЕ?

На мой взгляд, МОЖЕТ.
Хотя знал учительницу, которая сказала, что Шаламова ("Колымские рассказы") у неё дома не будет. Дескать, страшная книга.
Но вот яркий пример: лучший стих Домбровского.
Домбровский - 'правильная система'. Человек с реннесансным сознанием. Его проза, думаю, лечит.


* * *
Меня убить хотели эти суки,
Но я принёс с рабочего двора
Два новых навострённых топора.
По всем законам лагерной науки.
Пришел, врубил и сел на дровосек;
Сижу, гляжу на них веселым волком:
«Ну что, прошу! Хоть прямо, хоть проселком...»
- Домбровский, - говорят, -
ты ж умный человек,
Ты здесь один, а нас тут... Посмотри же!
- Не слышу, - говорю, -
пожалуйста, поближе!
Не принимают, сволочи, игры.
Стоят поодаль, финками сверкая,
И знают: это смерть сидит в дверях сарая,
Высокая, безмолвная, худая,
Сидит и молча держит топоры!
Как вдруг отходит от толпы Чеграш,
Идет и колыхается от злобы:
- Так не отдашь топор мне?
- Не отдашь!
- Ну, сам возьму!
- Возьми!
- Возьму!
- Попробуй!
Он в ноги мне кидается, и тут,
Мгновенно перескакивая через,
Я топором валю скуластый череп,
И - поминайте, как его зовут!
Его столкнул, на дровосек сел снова:
«Один дошёл, теперь прошу второго!»

И вот таким я возвратился в мир,
Который так причудливо раскрашен.
Гляжу на вас, на тонких женщин ваших,
На гениев в трактире, на трактир,
На молчаливое седое зло,
На мелкое добро грошовой сути,
На то, как пьют, как заседают, крутят,
И думаю: как мне не повезло!

[mart]

Тут положительный герой в безвыходной ситуации. Убийство при такой самообороне, вряд ли грех. А люди с финками - виновны.

[paia]

Убийство есть убийство Но дело не в этом.

ТАМ всё перевёрнуто. Но чувства-то реальные.
А этом мире всё сглажено, хоть он и разноцветный.
Короче, всё наоборот. Потому-то герой так и думает: как мне не повезло...

Интересно, что этот стих давно, ещё в самиздате - мне запомнился сразу, чуть ли не с первого прочтения...